стоп слова.нет

-вообще, я не люблю людей…
-ли, с твоим лицом ты могла бы это и не говорить.

я больше не боюсь темноты и спать одна.

практическая магия и психические заболевания имеют много общего.
можно сказать, что маги это удачлевийшие из психотиков.
и обсессивность заговоров, молитв, мантр, и компульсивность ритуалов, и истерические инсценировки, и шизоидная изоляция, отчуждённость, и шизофренический поиск паралогических связей между всем и всем.
просто у некоторых получаецца так управлять реалом, а некоторым приходицца получать курс электрошоковой терапийки.

человек он был хороший, да аватаркой не удался.

подумала, может начать взращивать в себе новую, абсолютно не свойственную мне личность? начну пожалуй с того, что заведу себе какой-то навязчивый симптом, после чего возведу его в жизненно необходимый ритуал. ну там, например, начну так хрестоматийненько(истерия это сплошная хрестоматия(мать и мачеха, мать и матика) постоянно мыть руки. 6 раз в день по чётным числам и 13 по нечётным.

“чтец” хорошее кино.
медленое, красивое, в некоторых моментах порно отдыхает, учитывая мою страсть к педантичным персонажам(сам сюжет просто песня: немецкий аккуратненький правильный юноша влюбился в контролёра, которая раньше работала в концлагере, ням-ням, ммм), я много раз сладко отловилась.
в конце уже почти разрыдалась, но весь длинный и правильный  фильм, который можно было отлично закончить смертью ханны, тупо испортили 10 минутами  финальной хуйни, с претензией на мораль.

практика безумия очень интересна, но черезвычайно не практична. меня эта практика превращает в что-то вроде фарфоровой статуэтки(или куклы) – я интересна, я прикольно смотрюсть в интерьере, на меня можно любоваться, мною можно восхищатся, но вот организовать меня так, что б я могла приносить какую-то пользу это реально не очень(. хотя, если бы фарфоровая статуэтка мечтала стать молотком или колёсиком в сестеме это было бы ещё безумней.

интересно узнать, кто меня тут читает…
сорри за неудобство в коментах, но если не сложно, напишите: кто вы, как сюда попали, как давно читаете.
заранее спасибо.
ли

читаю ща паралельно елизарова “библиотекарь”, сашу соколова “школу для дураков”, перечитываю штирнера “единственный и его собственность” и при этом читаю с ноута разне статьи по органическому земледелию, мне про него надо написать статью. так – 10 страничек того, 5 страничек того, и того. в голове от этого приятная словесная мешанина – эгоизм, пестициды, священные книги и милые девушки, могильный свет.
з.ы: пестицидов кста ща такое дикое количество, думаю чо если в 12 всё не наебнёцца сразу окончательно, то лет через 100 на земле будут одни мутанты. ну, тоже хорошо, весело.

луна как дырка от выстрела по ночному небу: спите, спите, а я нитями оплету, запутаю, в паутину закутаю, приголубив присплю, смерть и страх на моих поводках, пока в ваших паводках прогуливаюсь босыми ногами переступая из сна в сон из сна в сон из сна в сон и вот где галактики в неге, где нагие и наглые звёзды, соберу их и в россыпь брошу (т-е-б-е), успокою, укрою, укрою, укрою.

там где кровь моя, тело моё, где мои волосы полные зелёноватой меди, что сплести из них, колыбель или сети, которми ловить созвездия, в пустых местах, в заводи у ундин, где растёт шопот трава, где тихо, где зеркала туманов – спите. пусть Вам сниться этот сон, где эхо ловили бархатным сачком, где лето разливали по сонному хрусталю бокалов(золотые деньки), где был дом, с гостиной и крахмальными спальнями, куда приходили весёлые гости, смеялись, приносили детке куклы, а сами играли в странные игры, на верандах, полных тайн и теней. а потом, гости разошлись, а детки выросли, забросили куклы, потом сами окуклились, потом затаились, для того, что бы потом вырваться из кокона на шпильки(на шпильках) к набокову. и вот, психоделические крылья(с сладкими кристалами небытия на крылышках) под стеклом и в рамке в кабинете у кого-то из ловцов снов(кто-то с кем я познакомлюсь вот вот).

посмотрела вечером “руслан и людмила”, оу, волшебный мир кристаллов, пронзительно захотелось кета.
кста, кино про дуру – только полная идиётка могла променять смешного богатого карлика-фетишиста и галюценаторную сказку на какого-то там дуратского доброго молодца.

з.ы:добрые учённые сделали так, что от кета теперь нету визуалов. ужас.
каждый раз когда узнаю, что с кетом лавочка закрылась и всё такое оч.растраиваюсь.
это с тем, что роман со слёзами в ампулах был больше 5 лет назад.

лето, крым, закрытый санаторий. встречаю человека в светлом дорогом костюме и с большой папкой, в которой много бумаг. у него пожилое, но очень приятное лицо. пытаюсь вспомнить где я его видела. он дружелюбен и всё отшучивается, что устал от работы и приехал на заслуженный отпуск. ещё бы, думаю я и вспоминаю, где его видела. он судья, которому передают все земные дела, что бу он их рассудил.
труженик небесной канцелярии, говорит, что работа у него сложная, но очень весёлая.
и ещё, что от работы надо отдыхать, поэтому он приглашает меня в ресторан у моря.

где же самое дело которое на самом деле? вот вроде я сейчас на самом самом дне, где миллиарды лет без света, слушаю пульс океана и вижу сон где, я сижу и печатаю этот текст. погружаясь, чувствуя как тело постепенно начинает терять границы, вот оно то расплывается, то сжимается, то оказывается как на облаке, стекает вниз, вращаясь, скатывается, как со снежной горки в детстве на санях, или как алиса падала в нору, или как я обычно падала от кета(анестезия растворяла любое чувство страха, а так, страх высоты во сне и галюцинозе у меня такой же, как в реале бывает страх темноты – внезапно и до ужаса) ——-и вот слышится смешное: там где нет времени, всё бесконечно. смена декораций и постоянная трансформация – дворцы или колодцы, верх или низ, узнай сама, где я, где моя яма, мама? понятно, что во всём этом мареве надо действовать предельно осторожно, пробираясь из сна в сон, то проваливаясь, то разваливаясь, то взлетая – тут сложно найти себя, а не то, что кого-то себе.
каждое движение тут свято и окончательно – прикасаясь к чему-то или кому-то можно быть готовым к любым неожиданностям – это как идти по тонкой леске над бездной, без маски, без лести, без цели и смысла, беспечно.
или прожив сложную, но интересную, или лёгкую, но не интересную, служить примером, совращать радостями, составлять свою жизнь из сплошных глаголов, смотреть только ч.б сны, которые ничем не отличаться от обычных дней, слушать новости, переходить дорогу в указанных места(а иногда смотреть цветные, спать с чужими, воровать леденцы), служить примером, служить на службе, сложно, но можно, строго, но справедливо, вдруг вдруг вдруг согласно сюжету столкнуться с Самим Ничто.
а вот там мы, за самим ничто, утратив оболочки, сбросив скучные и пошлые формы биовида, с его слизью и слезами, в той земной юдоли бросив то, что называется “телом”(смешные комочки в поисках тепла), к которым там, где они остались, даже не имеет смысла прикасаться, но тут, за негде, за его пределом, сливаться и сверкая, перетекая то-в-то-то-в-это, мереть на себя декорации бесчисленных вариантов форм – на, на меня, там где нет правил, добра и зла, ада и рая, разлома на тело и мысль, рассказов, пустых страниц, там, на меня, без остатка, до самого дна, до самого дна, на котором я сплю, укрывшись одеялом из тонн океана.

если при шизофрении всё имеет отношение ко всему, то при паранойе всё имеет отношение к параноику(“я” не только не разрушено, а и многократно усилено). поэтому текст(лит.деятельность) может усилить схизо(ращепление мшления, вплоть до словесной окрошки), но стать хорошим лекарством от паранойи(мастерство сюжета).

аналсакральная девственица

многоэтажные дома районов для сна похожи на волны из бетона.
вот так вот, вроде уже далёкое будущее, совсем другая цивилизация, другая модификация тела и возможно даже другая планета – но я всё так же сижу на гребне небоскрёба, на самом верху, трогаю лиловое с серым небо руками, длинными пальцами, на которые натянута серебристая кожа. с неба бесконечно падают цветные капли(наиболее похоже на то, что сейчас называется дождь), оставляя на наших жилищах красивые разводы. мне сонно, я прохожу сквозь сталь стены и заввисаю под потолком ожидая того, как я погружусь в океан видений и грёз – вот уже я не я, а сижу в бетонной волне, не извесно в како времени и возможно даже на другой планете, набирая пальцами буквы и слова на каком-то древне и непонятном языке.

добро побеждает, но не пробуждает, – услышала я перед тем, как проснуться.

святые не мученики попадают на не страшный суд.

светлые черти у черты за которой вот вот закончится время. кто мы и что мы(?) можем, кроме как смеяться и светиться(святится? то что свято, то и на заплаты) – мы молоды, хороши собой, всё происходит само по себе и становится только лучше. нам только и надо, что  впитывать в себя солнце(зная все мраки и сумраки), в волосы и кожу, расплываться в улыбке, плясать, плести нити связей и посвящать себя радости и веселью(где ты, где я, где моё зелье?).

мне нравиться когда на лицо можно кончить можно смотреть долго и что бы оно при этом не надоедало. причём, у меня странный вкус на “интересность” – можно было бы удивиться узнав насколько разными бывают милые мне человеческие интерфейсы. “красота” тут не причём, так как она зачастую бывает настолько попсовой и банальной, что на лицо смотреть просто невыносимо скучно.

мне приятно прятать взгляд в паутинках морщин(иногда тонких и невидимых, иногда грубых, однозначных, резких), смотреть, как падают тени, всматриваться в родинки, представлять, как я глажу и трогаю, пытаясь запомнит на ощупь, вылепить, сохранить себе отпечаток на память.

+++

люблю когда персонаж закрыт, застёгнут на все пуговицы и производит впечатление человека непроницаемого и загадочного. тогда хочется делать вид, что совсем не хочется дойти до самой сердцевины и ядра, подкрадываться тихо и постепенно(или не подкрадываться вообще, в страхе разочарований, уж кому, как не мне знать, что может стоять за всеми этими тайнами). в целом, это классика сюжета – истерия расчехляет педантизм.
+++

извращения интересны историями, которые вокруг них происходят. кто что знает, кто что не знает, чувства, момент совращения и соблазна. а так, без историй(текста?) это всё тупая биомеханика. вообще, если посмотреть на секс выключив кнопку сексуального возбуждения, то мне сложно себе представить более смешное и нелепое занятие.
а с историями хорошо: кто, кого, как и за что. ещё хорошо когда всё очень изощренно и стильно и так, что хочется плакать.
+++

если раньше мне хотелось, что бы мои тексты отрывали куски мяса от кости и выворачивали сознание наизнанку, то сейчас мне хочется что бы никто не болел и окружать себя правильными людьми. а что касается текстов, мне уже не столько хочется разрушать, сколько растворять.

близость тех, к кому нельзя дотронуться

красота как оправдание.

не люблю точность, но люблю точных.

проза это работа, поэзия это дар(ну и тоже работа). объективно – у меня ни работоспособности, ни дара – так что ничего не остаётся, кроме как вдохновлять. наверное, это может даже стать интересней, чем разрушать, пугать и сводить с ума. вот, видимо я взрослею, во мне всё больше склонность к созиданию.

меняю свои сказки на вашу душу.
дорого. весело.

лучи солнца отливают серым.
в воздухе – влага, шум и запах просыпающихся корней.
в теле слабость, как после выздоровления.

если при психических заболеваниях больно не тело, а больны тексты, может таки открыть клинику шизоанализа?
лечить диктантами и заучиванием – я нормальный, за мной никто не следит, голоса в моей голове уже ничего не говорят…
старое, ещё со времён работы в дурке: если у вас голоса и вы решите про это рассказать психиАДору, это верный признак того, что вы сумасшедший и вас надо лечить(если таки сталкиваешься с психиатрической машиной, надо вести себя скромно и всё отрицать).

начали возвращаться сны.

верх занудства только и делать что говорить о занудах и личном малоинтересном.

сон, секс, чтение и игры словами, вот то, что представляется мне интересным.

праздник который всегда с тобой всегда не в себе.

о, ес, мне привезли только что “апологию нарцисизма” руднева и “толкование сноведений” пепперштейна и мазина.
будет чем заняться в ближайшую неделю.

елизабред

нет, я деньги не презираю, я их уважаю. (ц) ренаточка

духовной близости я предпочитаю анал близость идейную и интеллектуальную.

в стране не стало экономики. политики только и делают, что устраивают нелепые клоунады.
скоро будет инфляция и что-то типа ренесанса 90-х(готовлю виниловые юбки на рейвы).
время с каждым днём ускоряется, это замечают даже такие как я, обычно времени не замечающие.
ко мне вернулись сны – снилось, что хожу перед самым концом света по берегу моря и думаю – как всё странно.
у меня не проходящее ощущение, что если найти точку напряжения мира видимого и прикоснуться к ней, всё рассыпется на осколки.

сказка о том, как слабенькое и глупенькое зло, постоянно оборачивались в добро.

наука это сладенькое зло.

бог не без добрых людей.

всё происходит само по себе. а если не думать плохих мыслей и не выражать недовольства миром, то всё происходит само по себе наилучшим образом. хотя, всё  так происходит наилучшим образом.

раньше мне деньги не нравились. мне казалось, что это грязные и бессмысленные бумажки. в то время я жила более чем скромно(не могу сказать, что плохо, просто скромно), ну, как всегда: деньги нужнее всего тогда, когда думаешь, что они не нужны(ц). одно время, я дошла до полного экстримизма в этом вопросе, практически перестав деньгами пользоваться, а если они вдруг попадали мне в руки, я их непременно теряла. мне казалось, что это подчёркивает на сколько я неземная и воздушная. ну что же, видимо пришло время заземлятся, поэтому деньги я вдруг стала любить.

лаванда, бабки, филки, калабашки, лавандос, лаве,бабл, баксы – мне нравится брть их в руки, считать, тратить, раскладывать их по порядку в своём новом красивом кошельке, ну и вообще, они дают мне такое ощущение спокойствия и уверенности, как ни одному адаптолу не снилось.

единственное что, тратитить у меня пока что получается намного лучше, чем получать, но они мне реально так стали нравиться, что я даже готова занятся за них тем, на что я вообще не была готова раньше – делом.

« Предыдущая страница — Следующая страница »